Цветаева — самый крупный поэт двадцатого века. В так называемой «большой четверке» русской поэзии (Цветаева, Мандельштам, Пастернак, Ахматова) ей нужно отдать первое место. Мандельштам — поэт равного дарования и столь же трагической судьбы, но у Цветаевой мощнее ее тема: Мандельштам — это борьба за культуру и гибель в этой борьбе, а Цветаева — это уже сама русская история, сама Россия в ее катастрофическом провале. Место Мандельштама — Пантеон, сонмище поэтических богов; место Цветаевой — Ад, Россия как ад. Вот простая объясняющая параллель: если Мандельштам — это Солженицын, то Цветаева — Варлам Шаламов. Дело не в том, кто выжил, а кто погиб, а в том, какое длящееся впечатление остается от их творчества. В случае Мандельштама это всё та же «тоска по мировой культуре», по «всечеловеческим холмам, синеющим в Тоскане». Мандельштам, что ни говори, — это небо. Цветаева — оставь надежду всяк, сюда входящий: ад, онтологический провал. И душа ее из этого ... Читать дальше »