Форма входа

Поиск

Календарь

«  Февраль 2014  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
     12
3456789
10111213141516
17181920212223
2425262728

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0




Четверг, 28.03.2024, 23:13
Приветствую Вас Гость | RSS
Независимый литературный клуб "ГАЛЕРЕЯ"
Главная | Регистрация | Вход
Что бы почитать?


Главная » 2014 » Февраль » 11 » Леонид ГУБАНОВ
14:40
Леонид ГУБАНОВ
Молитва

Моя звезда, не тай, не тай,
Моя звезда – мы веселимся.
Моя звезда, не дай, не дай
Напиться или застрелиться.

Как хорошо, что мы вдвоём,
Как хорошо, что мы горбаты
Пред Богом, а перед царём
Как хорошо, что мы крылаты.

Нас скосят, но не за царя –
За чьи-то старые молебны,
Когда, ресницы опаля,
За пазуху летит комета.

Моя звезда, не тай, не тай,
Не будь кометой той задета
Лишь потому, что сотню тайн
Хранят закаты и рассветы.

Мы под одною кофтой ждём
Нерукотворного причастья
И задыхаемся копьём,
Когда дожди идут нечасто.

Моя звезда – моя глава,
Любовница, когда на плахе,
Я знаю смертные рубахи,
Крахмаленные рукава.

И всё равно, и всё равно,
Ад пережив тугими нервами,
Да здравствует твоё вино,
Что льётся в половине первого.

Да здравствуют твои глаза,
Твои цветы полупечальные,
Да здравствует слепой азарт
Смеяться счастью за плечами.

Моя звезда, не тай, не тай,
Мы нашумели, как гостинцы,
И если не напишем – Рай,
Нам это Богом не простится.
 
* * *

Неужели опять опрокинет Иуда,
Как бокалы с кагором, чужие слова,
Неужели опять между светом и блудом
Забинтованных женщин пойду целовать?!

Неужели опять одиночества ради
На рубашки порву я свою простыню?
Обрасту, как монах, и умру в Ленинграде
И на мраморной туче всю ночь простою?!

Нет, нет, нет,
Невдомёк окаянному принцу,
Что не олово – грустную голову лью
И пою, как поют все небесные птицы,
Наизусть затвердившие Биб-ли-ю.
 
 
* * *

Живём в печали и веселье,
Живём у Бога на виду:
В петле качается Есенин,
И Мандельштам лежит на льду.
А мы рассказываем сказки,
И, замаскировав слезу,
Опять сосновые салазки
Куда-то Пушкина везут.
Не пахнет мясом ли палёным
От наших ветреных романов?
И я за кровью Гумилёва
Иду с потресканным стаканом.
В моём лице записки пленника
И старый яд слепой тоски.
В гробу рифмуют кости Хлебникова
Лукавых строчек колоски.
Но от Москвы и до Аляски,
Когда поэты погибают,
Ещё слышнее ваши пляски,
Ещё сытнее стол с грибами.
 
 
* * *

Жизнь – это наслаждение погоста,
грубый дом дыма,
где ласточка поседевшей головою бьётся
в преисподней твоего мундира.

Жизнь – это потный лоб Микеланджело.
Жизнь – это перевод с немецкого.
Сколько хрусталя серебряные глаза нажили?
Сколько пощёчин накопили щёчки прелестные?

Я буду стреляться вторым за наместником
сего монастыря, то есть тела,
когда твоя душа слезою занавесится,
а руки побелеют белее мела.

Из всего прошлого века выбрали лишь меня.
Из других – Разина струги, чифирь Пугачёва.
Небо желает дать ремня.
Небо – мой тулуп, дородный, парчовый.

Раскалённый кусок золота, молодая поэтесса – тоска,
Четыре мужика за ведром водки...
Жизнь – это красная прорубь у виска
каретою раздавленной кокотки.

Я не плачу, что наводнение в Венеции,
и на венских стульях моих ушей
лежит грандиозная библия моего величия
и тёплые карандаши. Тёмные карандаши всегда Богу по душе.

Богу по душе с каким-нибудь малым
по голубым распятиям моих вен,
где, словно Пушкин, кровь ругается матом
сквозь белое мясо всех моих белых поэм!
 
 
* * *
 
Была б жива Цветаева,
пошел бы в ноги кланяться,
пускай она седая
и в самом старом платьице.
С собой взял водку белую
и пару вкусных шницелей,
присел бы зорким беркутом –
знакомиться?! мириться ли?!
 
Пускай была бы грустная,
а скатерть даже грязная,
но только б слышать с уст ее
то – розовое, разное.
Но только б видеть глаз ее
фиалковые тени
и чудо челки ласковой
и чокнуться в колени.
 
Жила на свете меточка
курсисточкой красивой,
в бумажном платье девочка
петлю с собой носила.
Писала свитки целые,
курила трубку черную,
любила спать за церковью,
ходить в пацанских чеботах.
 
И доигралась, алая,
и потеряла голову,
одно лишь слово балуя,
ты засыпала голая.
Один лишь стол в любовниках,
одна лишь ночь в избранницах.
Ах, от тебя садовнику
навеки не избавиться!
 
Небесному – небесное,
земному лишь земное,
и ты летишь над бездною
счастливейшей звездою.
Все поняла – отвергнула,
поцеловала – ахнула,
ну а теперь ответа жди
от золотого ангела.
 
Пусть сыну честь – гранатою,
а мужу слава – пулей,
зато тебя с солдатами
одели и обули.
Ни милости, ни благости –
божественная ягода,
ты удавилась в августе
над табуреткой Дьявола.
 
И ничего не вспомнила,
перекрестилась толечко.
Налей стаканы полные,
заешь все лунной корочкой.
Здоровье пью рабы твоей,
заложницы у вечности,
над тайнами разрытыми
страстями подвенечными.
 
Какое это яблоко
по счету, своевольное?
Промокшая Елабуга,
печаль моя запойная.
Была б жива Цветаева,
пришел бы в ноги кланяться,
за то, что не святая,
а лишь Страстная Пятница.
 
И грустная, и грешная,
и горькая, и сладкая,
сестрица моя нежная,
сестрица моя славная.
Дай Бог в аду не горбиться,
седые патлы путая,
малиновая горлица,
серебряного утра!..
 
 
* * *

Сердце мое стучит, как гренадер – каблуками,
что к императору взбегает на второй этаж.
Нервы рвутся, как драгоценные ткани,
а как мне перевязать кровью истекающий карандаш?
Это не выдумка – валуна-увальня.
Это кроит черепа мой глагол-улан.
В России мои стихи не умерли,
а поднялись над горизонтом, словно скифский курган.
Столетия промяты, как диваны.
Пыль летит через лбы покойниц.
Заглавия торжественны, как кардиналы,
и та же пудра у всех моих любовниц.
Я не трону трона, не обогну храма,
зайду помолиться в тиши Господу.
И дождь не нальет мне больше ни грамма,
потому что я бел как мел и печален, как госпиталь.
Просмотров: 633 | Добавил: Galera | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Copyright MyCorp © 2024